Статистика
|
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
|
 |
Главная » 2014 » Август » 10 » Дискуссионная трибуна: Тест на демократичность
21:07 Дискуссионная трибуна: Тест на демократичность |
Тест на демократичность.
Запрет несуществующего.
Традиция и практика политических систем XX века предполагает, что легальная деятельность коммунистической партии – это своего рода показатель наличия в стране демократической системы.
Компартия может быть какой угодно – от входящей в правительство до оппозиционной, от обладающей большинством в парламенте до не способной преодолеть проходной барьер на выборах и даже маргинальной. Но если она есть и не запрещена – система считается демократической.
Власть может быть какой угодно – от союзной коммунистам до откровенно антикоммунистической. Но если она компартию не запрещает – она формально претендует на статус соблюдающей общепринятые демократическое нормы.
Отчасти это стало результатом легитимации левого движения во второй половине XIX века. Отчасти – итогом Второй мировой войны и признания как роли коммунистов в борьбе с фашизмом, так и их реальной влиятельности и массовости.
Запрет или отсутствие запрета на деятельность компартии – граница, пересечение которой властью официально превращает режим из формально демократического в авторитарный.
Другое дело, что сегодня сама эта неписанная норма стала некой виртуальностью, условностью, потому что в тех странах, которые объявляются и считаются демократическими, компартии давно перестали быть той значимой силой, которой они были еще сорок лет назад. Либо перестали быть компартиями.
Собственно, легальное существование всех оппозиционных партий, тем более, требующих изменения существующей в стране системы, в основе своей есть признание их реальной значимости и того, что иметь такую партию в подполье и на баррикадах для власти опаснее, чем иметь ее в парламенте. И парламент – лишь способ предотвращения радикализации оппозиционной деятельности.
На само деле, запретить коммунистическую партию вообще нельзя, потому что ее запрет оказывается не запретом на ее существование, а запретом на мирные формы выражения ее оппозиционности.
Но поскольку природа возникновения компартий кроется именно в реальной, а не в официально разрешенной политической жизни, то если партия является собственно коммунистической, то есть опирающейся на массовое движение рабочих и людей наемного труда, любой ее запрет оборачивается лишь их массовыми выступлениями, не ограниченными парламентской процедурой.
Если такого протеста нет – значит эта партия не является партией и не имеет реальной поддержки крупных социальных групп. Тогда это либо вообще не политическая организация, а некое социокультурное объединение, «светская концессия», занятая почитанием и проповедью своих ценностей, либо сеть кружков интеллектуалов, не имеющих реальной связи с социальными группами, от имени которых они пытаются выступать.
Если партию, называющую себя коммунистической, власти удается безболезненно запретить – значит, эта партия уже не является коммунистической. Если фракцию компартии в парламенте власть может запретить – значит эта фракция никого существенного не представляет или доверие своих избирателей не оправдала и утратила.
То есть она может попасть в парламент вполне законно, получив необходимое количество голосов, но если люди, отдавшие ей свои голоса, не готовы выступить на ее защиту – значит, либо они не являются силой, с которой нужно считаться, либо власть может себе позволить с ними не считаться.
Поэтому, когда представители КПРФ в России в запрете КПУ на Украине видят проявление страха перед последней – они либо лукавят, либо выдают желаемое за действительное.
Лидеры киевского режима потому и запрещают КПУ, что они ее не боятся. И уверены, что эта публичная пощечина им ничем не грозит: КПУ не способна на адекватный ответ. Если бы она была способна в ответ покрыть страну баррикадами – ее бы никто не запрещал.
Ее запрет – это, в конечном счете, приведение политического дизайна Украины в соответствие с политической сущностью ее режима.
На Украине утвердился фашистский режим. Не в смысле политического ругательства, а в плане определения его политической сущности. Фашизм, в конечном счете, это открытая террористическая диктатура наиболее реакционных кругов крупного капитала. То есть – власть тех, кого сегодня более чем условно принято называть «олигархами», опирающаяся даже не на «буржуазный закон», а на прямой вооруженный террор: убийства, похищения, избиения, сожжения несогласных заживо.
По сути это стало фашизмом еще в феврале и уже отчетливо проявилось в мае. Коммунистическая партия может действовать в условиях фашистской диктатуры лишь в течении недолгого переходного периода. Дальнейшее ее легальное существование является признаком перерождения партии, называющей себя коммунистической, в партию, являющуюся фашистской.
Пришедшая к власти неонацистская коалиция не запрещала КПУ лишь по одной причине – та ей не мешала, но сам режим легализовала и придавала ему видимость демократического.
Партия, называющая себя на Украине коммунистической, когда-то была сильна и в 1990-е годы способна была даже побеждать на парламентских выборах: избиратели, видя ее название и доверяя этому имени, голосовали за нее и ждали от нее решения своих проблем. А потом перестали – не дождались. И к середине 2000-х поддержка КПУ снизилась почти до 3-5 %. В 2012 году, уже став партией президентской коалиции, она получила 13% голосов.
Ни на первом, ни на втором майдане КПУ не смогла сыграть никакой реальной роли. Она не смогла защитить от надругательств памятники Ленину. Не смогла отстоять даже собственную штаб-квартиру в Киеве.
Киевский фашистский режим позволил ей существовать, потому что она не смогла ему ничего противопоставить и не способна была создать препятствия. Но при этом, не имея реальной силы, она для сохранения лица перед выборами и перед обществом пыталась как минимум на словах режим обличать.
Опасности для режима это не представляло. Однако, как и любую власть, его разозлила манера незначимой политической силы пользоваться благами легального положения, но становиться в позу и имитировать свою значимость демонстративной критикой. И режим счел, что быть одновременно обязанным ему своим существованием и при этом демонстрировать безнаказанную смелость – это не по правилам.
КПУ была ничем, но хотела казаться чуть ли не всем, и ей устроили гражданскую казнь. Кончено, и за идеологию, и за политическую позицию. Но в большей степени – за противоречие между реальной работой и несоответствующей ей претензией на значимость.
По существу политическая жизнь предложила ей пройти проверку и доказать, чего она стоит и от чьего имени имеет право говорить. Если говорит от имени миллионов – пусть на запрет ответит протестом миллионов.
Кто-то говорит, что за эту партию проголосовали три миллиона человек. Если так, и если они по-прежнему ей доверяют, то у нее есть три миллиона защитников – и в их числе триста тысяч готовых ответить силовым протестом.
Кто-то говорит, что они это уже делают, потому что электоральная база КПУ – в Донецке и Луганске. С этим можно поспорить – есть данные парламентских выборов недавнего прошлого. Но если и признать, что это так, то получается, что это партия регионов, которые вышли из состава Украины. А тогда что делает представляющая их организация в парламенте другой страны?
Все это не означает оправдания действий главарей киевской диктатуры, решивших запретить КПУ. Хотя, если власть фашистов запрещает партию коммунистов, этому не стоит удивляться.
Коммунисты входили в прежнее правительство и не обеспечили запрета партии фашистов. Те их свергли и теперь запрещают. Все логично и естественно.
Все это проблемы КПУ, но в тоже время это уроки для всех. Тот, кто не запрещает партии фашистов – рано или поздно станет жертвой фашистов. Тот, кто верит, что его может защитить парламентский мандат – не стоит парламентского мандата.
Тот, кто хочет, чтобы парламентский мандат чего-либо стоил – должен понимать, что он чего-либо стоит только тогда, когда за ним стоит реальная сила, способная принудить к его уважению.
А тот, кто хочет завоевать поддержку парламента – должен сначала суметь завоевать уважение в коллективах и массах и иметь возможность бросить в политический бой их реальную силу, когда столкнется с неуважением других партий.
Сергей ЧЕРНЯХОВСКИЙ, доктор политических наук, профессор, действительный член Академии политической науки
|
|
Просмотров: 387 |
Добавил: yra
| Рейтинг: 3.0/2 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
|
| Архив записей |
|
| | Наша кнопка |
|
|
Приветствую Вас Гость | RSS
